Кошмарной ночью вслед за ветром
февраль коварный прилетел.
Небес не слушая советов,
с землею делал, что хотел.

Укрыл поверхность мокрым снегом,
машинам фары залепил.
Пощекотал людские нервы,
немало кровушки попил.

Надменным барином улегся
на крыши питерских домов.
Стращал лавиною нелегкой,
громить сосулькой был готов.

Он делал дерзкое признанье,
швыряясь фразой, что могуч.
За что такое наказанье
свалилось к нам с небесных круч?

Под моим окном скучает
белая береза.
Крона вялая в печали,
а на ветках слезы.

Ей бы деве одинокой
к дубу притулиться.
Только милый друг далеко
мается, томиться.

От него студеный ветер
весточку не носит.
А береза ждет ответа
и вниманья просит.

Выйду я в промокший дворик
и прижмусь к березе.
Может, этим подзадорю
и убавлю слезы.

Воробьи расхохлились опять,
отошли морозные денечки.
Отцвела деревьев благодать,
завелись оттаявшие почки.

Разлилась нежданная весна
по сусекам уличных колдобин.
И взирает неба синева
на зимой оставленные топи.

Вот такой природный парадокс
преподнес январский повелитель.
Я к нему сегодня не ходок,
пусть один хранит свою обитель.