Прекрасный юноша смотрел с желаньем в воду,
да так и умер, своим обликом любуясь.
Он не прочувствовал всей прелести свободы,
ушёл из жизни со смиреньем, не бунтуя.
На месте том родилось буйное цветенье
цветов невиданных, воспетых Персефоной.
Они нас вводят ароматом в искушенье
и зазывают лепестковым перезвоном.
Они, как символы обманчивой надежды,
эгоистичны и коварны своим ядом.
Дурманят разум бело-жёлтые одежды
и очаровывают всех, кто с ними рядом.
И эти свойства можно видеть в человеке,
в котором зреет вирус самолюбованья.
Который вряд ли возбудится, словно ветер,
а будет тешиться унылым завываньем.