Зима явилась с белым снегом,

пути – дорожки замела.

Озвучил ветер своё эго,

убрался вихрем из села.

Притихли ветхие избушки,

по окна вжавшись в белизну.

Искрятся снежные подушки.

Сады готовятся ко сну.

Прикрыло белое безмолвье

ушедшей осени следы.

Природа людям благоволит

за их вчерашние труды.

По коварной дороге любви

я прошёл, натирая мозоли.

Слышал я, как поют соловьи,

как кулик свою песню мусолит.

Как, страдая, безусым юнцом

порывался покончить с любовью.

И тянулся за милым лицом,

совладав с раздирающей болью.

Мне советчиком был небосвод,

собеседником — сочные травы.

Остужал свой порыв в бездне вод

и не грезил любовною славой.

Сколько раз я стоял на краю,

но ни разу не смог оступиться.

Просыпался в истомном раю

и мечтал вновь любовью напиться.

А, напившись, бежал от неё

в лабиринты недолгой разлуки.

И тиранилось сердце моё

чёрным магом безжалостной муки.

Героизм и разгильдяйство,

Страсть наживы и авось.

Так трагедии роятся,

судьбы рвутся вкривь и вкось.

С грозным рокотом метана

в жизнь ползёт смертельный мрак.

И доносит непрестанно

кто нам друг, а кто нам враг.

Нет войны, а жертвы множит

то ковид, а то бардак.

Лишь порядок смерть стреножит

и коммерческий наждак.

Только общая сплочённость

выдаст ордер на арест

тех, кто в жертвах уличённый

попирает божий крест.