Забвенья омут бездуховный
втянул мою седую плоть.
Его студеные оковы
связали чувств круговорот.

В ночной тиши разбухли вены,
в ушах не слышен перезвон.
Мне не делиться сокровенным
под шумный плеск житейских волн.

Бубнит ворчливая старуха
остывшей памяти моей.
В душе никчемная разруха
на стыке рифмы и идей.

На крыльях туч примчалась осень.
Поникли летние деньки.
На хмуром небе только проседь,
да отражение тоски.

Срывает лист бодливый ветер
с причесок лип и тополей.
Но от востока лучик светлый
стыдливо тянется к земле.

Он покрывает позолотой
макушки преданных берез.
Они по праву русской плотью
зовутся в старых книгах проз.

Им посвящаются поэмы,
полотна сказочных картин.
Их не чурается богема,
их нежно чтит простолюдин.

Такие мысли только осень
в мозгу способна оживить.
Сменила тучи в небе просинь,
а, значит, стоит ли тужить.

Разродилось небо нежной синевой.
Разыгралось солнце с лесом и травой.
Золотит березы, красным метит клен,
каждую травинку хочет взять в полон.

От лучей играют блики на воде,
И склонились ивы в солнечной узде.
Смотрятся деревья в голубую гладь.
Милое раздолье, тишь, да благодать.