В глазах голубых я намерен читать
счастливых томов бесконечность.
Ах, если б ты знала, как чудно листать
любовь, уводящую в вечность.

Листать осторожно, боясь надорвать
страницы подаренной книги.
Читать с наслажденьем, пытаясь сорвать
минувших томлений вериги.

И видеть улыбку в цветении глаз,
и чувствовать каждою клеткой
любовных творений волшебный экстаз,
и быть благодарным за это.

Мгновенья не ценил, минутами швырялся,
неспешные года бездумно подгонял.
В реальность не вникал, соблазнам доверялся
и разумом своим со смаком понукал.

И верил, никогда меня не сманит старость,
манерной сединой года не соблазнят.
Но свесилась на грудь коварная усталость,
и в лысой голове претензии шумят.

И я теперь ценю минуты и мгновенья,
спешащие года пытаюсь обуздать.
Стараюсь в небесах найти свое знаменье
и часть тревожных дум всевышнему отдать.

Померк без солнца Петербург,
народ хворобой пропитался,
с лучистым светом день расстался,
настало время снежных бурь.

С высот, закрытых пеленой,
глядит на нас сплошная серость.
Настырный ветер бьет по нервам,
глумясь над снежной целиной.

Не умолкает снежный скрип
под спешным шагом пешеходов.
Под вечер даже мимоходом
не пробегает свет зари.

Торосы вздулись на Неве,
мосты печальные притихли.
Дворцов нахохленные шпили
не отражают лунный свет.