На высоте под Кандагаром это было.

Их только пятеро простых, но непреклонных.

В едином ритме пять сердец с надрывом бились

победной музыкой бойцов непокоренных.

Со всех сторон ползли к высотке моджахеды.

Их больше сотни было брошено в атаку.

Святая ненависть ползла за ними следом,

благословляя на безжалостную драку.

Пять грозных суток отбивались наши дети –

сыны достойные великого народа.

Из всех запасов только водная диета,

да мысль о прелестях сухого бутерброда.

И лишь тогда, когда закончились патроны

их окружили на простреленной вершине.

Они восстали в круговую оборону

Сплотив с достоинством не сгорбленные спины.

И столько чести было в их голодных взглядах,

что враг опешил и к убийству не решился.

Оставил жизнь советским воинам в награду

за то, что русский дух в сражении не сломился.

Сколько швали наплодила перестройка.

Сколько желчи напускала в телеса.

Сколько зла она внесла в умы нестойких.

Сколько ненависти вбила в голоса.

Растоптала детство целых поколений.

Разбазарила великий генофонд.

Демократию ввела без всяких прений

по указке злобой пышущих сторон.

То, что было наработано годами

растащила по заморским закромам.

Люди бились ценовыми батогами

с отношением элиты, как к скотам.

Божий суд придет к прорабам перестройки.

Божья кара не заставит долго ждать.

Разломать страну труднее, чем построить.

Грабить легче, чем творить и созидать.

Мы проторили тропку в осень,

а ветер смыл дождем следы.

В кудрях осталась только проседь,

да в мыслях милые черты.

Я буду помнить наши встречи

под сенью преданных берез.

Меня разлуки срок не лечит,

и будоражит боль до слез.

И даже зимняя поземка

не остужает чувств к тебе.

Я спотыкаюсь, словно зомби,

о тропку осени в судьбе.