На небо смотрю я с надеждой,

надеюсь на солнечный луч.

Но небо в печальных одеждах

из старых, обветренных туч.

Я к ним обращаюсь с прошеньем –

отдайте мне солнце мое.

Готов рассылать всепрощенье,

но ветер шальной не дает.

Он лезет в сознанье и душу,

пытается их остудить.

Его завывание слушать

мне долго еще предстоит.

Стою у подножья Столовой горы,

овеянной духом легенд и мечтаний

Мадхох – с теплотой осетин говорит.

Мат лам – так вершину ингуш почитает.

С любовью величие данной горы

два братских народа в стихах воспевают.

На гербах гора своей мощью горит,

и к новым свершеньям людей призывает.

В Балтийском ущелье грохочет вода –

Великого Терека бурный источник.

Я буду не раз возвращаться сюда,

пока не иссякнет запас многоточий.

Мадхох и Мат лам – Мать гора

Слякоть лезет в душу,

ветер рвет струну.

Мрак тоскою сушит,

гложет новизну.

Звездные объятья

мне не распахнуть.

И с промозглой ратью

в счастье не нырнуть.

Песню не озвучить

под дождливый стук.

Только сердце мучить,

да питать недуг.