Дождь желанный прошёл, расчирикались птички.

Посвежела листва у красавиц – берёз.

Старый дворник метлой шебаршит по привычке

и вещает прохожим детальный прогноз.

Оживилась трава на пожухлых газонах.

Знать насытилась влагой родная земля.

Над Невой чистый воздух наполнился звоном.

На полуденном солнце блестят купола.

Стало жизненно облачным небо родное.

И наполнены счастьем людские глаза.

Петербург отошёл от кошмарного зноя.

И не хочет опять возвращаться назад.

Пришла долгожданная весточка в дом,

от внучки, любимой, как прежде.

Оставил дела старичок на потом, 

конверт распечатал с надеждой.

И видит бесчувствие в каждой строке,

написанной почерком скорым.

Скупая слеза на небритой щеке

застыла невольным укором.

Но этой слезы не увидит она,

забывшая в спешке душевность.

И будет у деда последней весна,

последним берёзовый шелест.

Душа поёт, а тело плачет

под гнётом старческих забот.

На склоне лет нельзя иначе,

так большинство из нас живёт.

Моя душа стремится в небо,

а тело клонится к земле.

И поза кажется нелепой,

когда бессмертие в уме.

Я так хочу, чтоб в унисоне

общались тело и душа.

Но тело вновь от боли стонет,

душа пытается мешать.