Когда мы были молодыми,
лакали пиво и вино.
Девчонки толпами ходили,
а мы играли в домино.

Лилась пацанская бравада
с корявым матерным словцом.
И было нам любви не надо
с концом свободы под венцом.

Да мы за порцию свободы
могли любого наказать.
Шагали в жизнь, не зная броду,
и нас судили за глаза.

А показному этикету
никто, конечно, не учил.
Но жизнь заполнила анкету,
и каждый вскоре полюбил.

От прошлой рвущейся бравады
осталась порция огня.
Детей нам Бог принес в награду,
их нынче много у меня.

Снег нехотя падал на мокрую землю.
Он знал, что всей жизни ему только миг.
И было бессильно осеннее зелье,
а ветер не нес откровений зимы.

Он, молча, вгрызался в людские потоки,
мечты остужая ленивым дождем.
За ним поспешали сердитые склоки,
и не было ласки в суждении о нем.

Но не было в том и засилья печали,
ведь жизнь продолжалась и пасмурным днем.
А зиму прибьет к городскому причалу,
и зимнее солнце порадует дом.

Иду родимой стороной,
в душе волнение скребется.
Какой неведомой струной
она в дальнейшем отзовется.

Иль запоет на все лады,
или замолкнет в одночасье.
Ищу знакомые следы,
а вижу только безучастье.

Здесь все сегодня не мое,
и этот двор, и эти липы.
И даже солнце не смогло
расшевелить родные блики.

Глаза застила пелена,
душа свернулась от видений.
Прощай родная сторона,
я прозевал твое цветенье.