Дыряв порой небесный зонтик,
капризна осень в ноябре.
То мокрый снег идет спросонья,
то дождь глумится во дворе.

Всплывают сумрачные мысли
под шум унылого дождя.
Вода не знает компромиссов,
не греет водная среда.

Земля, пресыщенная влагой,
спешит прилипнуть к каблукам.
Плетется мокрый бедолага,
куда идет, не знает сам.

Осенний ветер подгоняет,
но нету силы поспешать.
Закат подмоченный линяет,
и день намерен угасать.

Когда мы были молодыми,
лакали пиво и вино.
Девчонки толпами ходили,
а мы играли в домино.

Лилась пацанская бравада
с корявым матерным словцом.
И было нам любви не надо
с концом свободы под венцом.

Да мы за порцию свободы
могли любого наказать.
Шагали в жизнь, не зная броду,
и нас судили за глаза.

А показному этикету
никто, конечно, не учил.
Но жизнь заполнила анкету,
и каждый вскоре полюбил.

От прошлой рвущейся бравады
осталась порция огня.
Детей нам Бог принес в награду,
их нынче много у меня.

Снег нехотя падал на мокрую землю.
Он знал, что всей жизни ему только миг.
И было бессильно осеннее зелье,
а ветер не нес откровений зимы.

Он, молча, вгрызался в людские потоки,
мечты остужая ленивым дождем.
За ним поспешали сердитые склоки,
и не было ласки в суждении о нем.

Но не было в том и засилья печали,
ведь жизнь продолжалась и пасмурным днем.
А зиму прибьет к городскому причалу,
и зимнее солнце порадует дом.