Сначала Патриот, потом уж Петербуржец,

Потом Пенсионер на склоне ярких лет.

Но кланяюсь сейчас родному Петербургу,

За то, что подарил призвание – Поэт.

Я строки рифмовал, не думая о славе.

Мне ямб колол глаза, и душу рвал хорей.

Созрел в моей груди Писатель в виде лавы,

Которая взошла в бунтарской голове.

Выбрасывал вулкан бесчувственные строки,

В которых, иногда, читался классицизм.

Но виделись в строках унылые пороки,

А я кричал взахлеб – готовый Публицист.

Так жизнь моя течет по замкнутому кругу,

В котором только П диктует новый день.

А я хочу писать единственному другу,

Который, как и я, сиянье, но не тень.