Мне предлагали божоле

в искрящемся бокале.

Но я желудок пожалел

и выпил водки шкалик.

Она на Запад не зовёт,

от водки Русью пахнет.

Глотнув её, идёшь на взлёт,

а не сидишь и чахнешь.

От всех болезней сбережёт,

от злой хандры излечит.

Смешком компанию зажжёт,

прибавит пылу в речи.

Уложит в тёплую кровать,

когда глотнёшь с устатку.

Поможет вспомнить чью-то мать,

да вслух, а не украдкой.

Хотел бы я её сберечь,

но нету сил сдержаться.

А, впрочем, лучше раньше лечь,

чтоб вдруг не облажаться.

Давай, мой свет, присядем у огня.

Люблю очаг тобою сохранённый.

Он и вдали поддерживал меня,

я побеждал, надеждой освещённый.

Благодарю за этот дивный свет.

За теплоту целую твои руки.

С тобой мечтой делюсь на склоне лет –

хочу, чтоб нас не мучили разлуки.

Вот и огонь в камине заискрил.

Он поддержал душевное мечтанье.

И нам дорогу к счастью озарил,

так сократим минуты расставанья.

Ах, осень поздняя – хозяйка серой мглы,

избавь меня от влажных притязаний.

Мы до сих пор соседствовать могли,

я не жалел восторженных признаний.

Я воспевал твой ветреный приход

и буйство красок радужного сада.

Встречал с надеждой солнечный восход

и восхищался шумом листопада.

Дарил тебе душевные слова,

связав их в песню ямбом и хореем.

От ясных дней кружилась голова,

а от закатов делался мудрее.

И вот теперь назойливая мгла

накрыла чувства, мысли и мечтанья.

Скорей бы ты уж зиму позвала.

Мне надоела серость испытаний.