Как быстро лето пролетело,
Тепло прогнал осенний дождь.
И теплых дней уже не ждешь,
И лезет в душу опустелость.

Листвы ковер нерукотворный
Плетут сентябрьские деньки.
Деревья сникли от тоски,
Не поддаются уговорам.

Цветные кроны треплет ветер
Своей безжалостной рукой.
Зовет кукушка за рекой,
Но ей навряд ли кто ответит.

Повсюду сдержанные росы,
От поля веет холодком.
А в щедром царствии лесном
Грибов избыточная россыпь.

Мне постоянно говорят, что жизнь бесценна,
Что человек ее не вправе обрывать.
Но в клане жертвенности множатся проценты,
Машина мести продолжает убивать.

И вновь возникшие кровавые потоки
Текут в историю бурлящею рекой.
И засоряются целебные истоки
Слепой жестокостью и мерзостью людской.

Я обращаюсь к вам, валютные мартышки –
Снимите денежные мантии с плеча.
Жизнь – не театр теней, и мы в ней не артисты.
Безумству подлости пробьет последний час.

У Петропавловки булыжников все меньше.
Их пожирает ненасытная Нева.
Но не волной смывает прошлое уменье,
От рук вандалов обнищали берега.

От вандализма петербургские красоты
Коробит плесенью дикарского дерьма.
Швыряют ненависть душевные пустоты,
Гуляет злость не от излишнего ума.

И задыхается культурная столица
В кабацкой вони непристойных словесов.
А мне не хочется в культуре усомниться,
Купаясь в неге петербургских голосов.